Я кормила грудью ребенка. Чужого ребенка.
Мне было неприятно...


А затем случился приквел:

Это было довольно уютное место: относительно просторная, светлая комната с обилием дерева, текстиля и мягких поверхностей. Однако весь визуальный комфорт был обманчив: здесь “платили по счетам”.

На длинных обитых парчовой тканью скамьях в очереди сидели люди. Разного возраста, сословия и материальной обеспеченности. Были среди них и такие, кого, при желании, можно было смело отнести к представителям иных рас. Не совсем адекватного вида пожилая женщина с растрепанной метлой наперевес, тончайший юноша с длинными волосами цвета льна, две шумные дамы с полными ведрами сырой рыбы и псевдоиндейским боевым раскрасом на лицах, одна таинственная "ведьма" с ярко-красными ногтями. Ее фигуру скрывал просторный черный плащ с капюшоном. И многие-многие другие.

Свободных мест практически не было, однако я умудрилась угнездиться с краю. Моим соседом оказался мужчина с ребенком на руках. Лет слегка за тридцать, отлично сложенный, темноволосый, с правильными чертами лица, в которых проглядывался легкий аравийский налет — не мужчина, а мечта любого мастера кисти и фотографии. Впечатление портила только трехдневная небритость.

Слово за слово, мы разговорились. Ребенок на руках оказался его дочерью. Совсем еще малютка — пара месяцев, не больше. К сожалению, внешностью Мироздание ее обделило, и дитеныш вышел, на мой взгляд, прямо сказать, не ахти. С редким белобрысым пухом на голове, водянисто-голубыми глазенками и носом "картошкой". Она постоянно кривила свой большой рот, но не издавала ни звука.

— Возьмите ее, пожалуйста, — мужчина вдруг с надеждой посмотрел на меня. Я в ответ — с удивлением. — Возьмите, прошу. Я не смогу позаботиться о ней должным образом. У меня кроме нее никого не осталось.

Кроме нее никого не осталось — так зачем же отдаете? — фыркнула я в ответ. — Это же ваш ребенок.

— Я не смогу дать ей все необходимое. Не поймите неправильно... я даже не могу с уверенностью сказать, что ждет меня завтра. Они могут придти в любой момент. Если они ее заберут...

"Она все — что у меня есть..."

Только идя домой я внезапно осознала, что так и не спросила, кто эти — "они". И почему они должны придти. Кто этот человек? Что он натворил? Я даже не узнала его имени.

Девочка на моих руках спокойно посапывала. Я пыталась разглядеть в бледном личике хоть одну-единственную черту ее красивого отца, но так и не смогла.

эпизод следующий

P.S. Продолжение следует...