Я встретила Э. в каком-то подозрительном кафе. Не слишком подходящим в качестве места отдыха, и уж точно — для приема пищи. Больно темно и грязно там было.
Кафе уже закрывалось, когда я вошла. Уборщица как раз поднимала стулья, чтобы вымыть гладкий бетонный пол. Под потолком едва теплились, постоянно мигая, несколько лампочек. А больше никаких источников света не было. Окон тоже не было: кафе располагалось под землей.
Э. сидел за одним из столиков в гордом одиночестве. Я могла бы решить, что он кого-то ждет. Или чего-то, вроде чашки кофе или готового счета. Однако Э. был чем-то занят. И это "что-то", явно, заставляло его извилины работать в усиленном режиме. Его лицо выглядело сосредоточенным, а пальцы постоянно что-то двигали. Я заинтересованно подошла ближе.
На столе в длинной плоской тарелке перед Э. лежали ростки спаржи. Но вместо того, чтобы съесть, он играл ими в игру Баше.
Рядом с тарелкой лежала немного помятая бумажка. Я прищурилась, чтобы прочитать написанные там каракули...
7204
Я наблюдала за тем, как его пальцы медленно сдвигают один, два или три ростка за раз. Затем — снова. И снова. Э. играл сам с собой. Игрок и противник, друг и враг — он был всеми ими одновременно. Интересно, кем же он себя считал, на чьей стороне находился в тот момент?
Я подошла ближе — он не заметил. Я села на стул напротив — Э. и бровью не повел, увлеченный процессом.
— «С каким же Зверем внутри себя ты борешься на этот раз?» — хотела я спросить, но промолчала. Он бы ни за что мне не ответил.
Шло время. На заднем плане уборшица методично размазывала шваброй грязь. Часы над входом вгрызались в мозг металлическим цокотом. Э. продолжал воевать со спаржей. А я наблюдала.
Каждый был занят своим делом.